— От этого зависит слишком многое, — властно произнес Драммонд. — Ваша карта не может…

Неожиданно его перебил трескучий, прерываемый помехами голос, раздавшийся из приемника.

— Вас вызывают, — сообщил Макинтайр.

— Скремблер работает?

Макинтайр кивнул.

— Просто поверните выключатель.

— Подождите здесь. Я быстро.

Когда Драммонд вошел в дом и закрыл за собой дверь, оставив Джекну и Макинтайра снаружи, Дженна покачала головой с чувством разочарования, замешательства и горечи.

— Вот сукин сын.

— Говори тише, — предостерег Макинтайр. — Он может услышать.

Дженна поняла, что Макинтайр прав. При всем шуме, создаваемом механизмами и людьми, она стояла достаточно близко к двери, чтобы ее можно было услышать изнутри.

Но по той же самой логике…

Дверь неплотно прилегала к грубо отесанной раме. Дженна слышала отрывочные куски разговора.

— …Найдите эту женщину. Если Дельгадо узнает, что она больше не… пропало. Все. Найдите ее. Используйте любые средства давления. Мне наплевать, что вам придется… Убейте его, если…

Дженна быстро отступила дальше от двери и присоединилась к Макинтайру, чувствуя себя отвратительно, но стараясь казаться просто хорошим подчиненным, терпеливо ожидающим босса.

Драммонд рывком открыл дверь и выскочил наружу. Казалось, его окутывало какое-то темное облако, хотя солнечные лучи ярко высвечивали его белые волосы и отражались от стекол очков. Он собирался продолжить словесную атаку на Дженну, но заметил что-то слева от себя, и его настроение на короткое время явно улучшилось.

Проследив за его взглядом, Дженна увидела Реймонда, который как раз входил в джунгли. Он был одет для ходьбы по лесу, а в руке нес винтовку. Даже на расстоянии было видно, как он возбужден.

Затем надтреснутый, но властный голос Драммонда опять завладел ее вниманием.

— Вы переусердствовали. Ваша карта чересчур точна и подробна. Мне не надо, чтобы мексиканские власти ясно представляли себе масштабы и значение этой находки. Ваша карта должна ее представить второстепенной и незначительной, не заслуживающей чрезмерного внимания — чем-то, что не покажется невосполнимой утратой. — Драммонд показал на величественные храмы, на дворцы, украшенные высеченными на них иероглифами, и на высокую ступенчатую пирамиду, где гигантские змеиные головы охраняли подножия широких лестниц, поднимавшихся е каждой ее стороны. — Потому что через десять дней все это должно быть сровнено с землей. Вы меня слышите, Макинтайр? — Он свирепо уставился на прораба. — Приказ был вам известен. График был вам понятен. Используйте бульдозеры. Используйте кувалды. Используйте динамит. Если надо, рвите собственными ногтями. Через десять дней мое оборудование должно быть смонтировано, а все это должно исчезнуть. Снесите все. Раскидайте обломки. Вывезите на самосвалах. Спустите в скважины. Удалите с помощью вертолетов. Мне все равно, как вы это сделаете. Мне надо, чтобы этого здесь не было!

Глава 6

1

Александрия, штат Вирджиния

Квартира для встреч находилась на третьем этаже. Еще одна квартира в еще одном обширном жилом комплексе, где Бьюкенену легко было не привлекать к себе внимания. Приехав в Вашингтон из Флориды, он воспользовался телефоном-автоматом, чтобы доложиться своему куратору, как он делал на разных остановках по всему пути следования поезда. Мужской голос сказал ему, что он должен сидеть на ступенях лестницы Библиотеки конгресса в три часа пополудни. Точно в ото время мужчина средних лет в синем блейзере и серых брюках остановился возле него и нагнулся, чтобы завязать шнурок на правом ботинке. Когда он ушел, Бьюкенен зажал в кулаке маленький конвертик, который этот человек незаметно ему подсунул. Посидев еще минут пять, Бьюкенен вошел в здание библиотеки, нашел мужской туалет и закрылся в кабинке. Там он вскрыл конверт, вынул оттуда ключ и прочитал записку, содержавшую имя и фамилию, некоторые биографические данные, адрес в Александрии и номер квартиры. Бумага, на которой была написана записка, и сам конверт были совершенно необычными. Он бросил их в унитаз и посмотрел, как они растворяются. В справочном отделе библиотеки он воспользовался путеводителем, чтобы узнать, какие крупные улицы проходят поблизости от той квартиры в Александрии, и в тот же вечер, без нескольких минут шесть, он вышел из такси за несколько кварталов от нужного ему дома и прошел остаток пути пешком, по привычке приняв меры, чтобы оторваться от возможных провожатых.

Как ему сообщили, его теперь зовут Дон Колтон. Предполагается, что он пишет для журнала путешествий. Подобная роль служит отличным прикрытием, думал Бьюкенен, поскольку такой писатель должен много передвигаться и часто отсутствовать, так что соседям не покажется необычным то, что они его совсем не видят. Однако, поскольку руководители Бьюкенена не могли за недостатком времени подогнать это прикрытие в точности по его мерке, он автоматически посчитал, что эта роль будет временной — нечто вроде многоцелевой «безразмерной» личины, которую руководство держало на случай чрезвычайных обстоятельств. Под ней он пробудет лишь до своего следующего назначения — бог знает куда и бог знает в качестве кого.

Он не стал пользоваться лифтом, а поднялся на третий этаж по пожарной лестнице. Поскольку большинство людей все-таки предпочитают лифт, на лестнице он меньше рисковал кого-нибудь встретить. Он оказался в бетонном коридоре, освещенном лампами дневного света. Как он и надеялся, здесь не было ни души, потому что жильцы уже вернулись с работы. Ведущие в квартиры двери были расположены но обе стороны коридора. Идя по толстой зеленой ковровой дорожке, он слышал звуки музыки из-за одной двери, голоса из-за другой. Дойдя до двери с номером 327, он воспользовался переданным ему ключом и вошел в квартиру.

Он включил свет, осмотрел то, что представляло собой одновременно и жилую комнату и кухню, запер дверь, проверил шкафы, заглянул в ванную и спальню, стараясь не оказываться против окон, потом выключил свет, задернул шторы и опять включил свет и лишь теперь повалился на диван. Он в безопасности. Пока.

2

В квартире была атмосфера гостиничного номера — все чисто, но утилитарно и безлико. В одном из углов комнаты был оборудован мини-офис: письменный стол, система подготовки текстов, принтер и модем. Несколько номеров журнала, для которого он якобы писал, лежали на кофейном столике, и, просмотрев их содержание, Бьюкенен обнаружил статьи, подписанные его теперешним псевдонимом, — еще одно подтверждение тому, что Дон Колтон был запасным вариантом «общего назначения». Совершенно очевидно, что журналы готовились заблаговременно, не именно для него, а вообще для любого оперативника, которому могло понадобиться прикрытие такого типа. Дон Колтон — по крайней мере, этот Дон Колтон — здесь долго не задержится.

И все же Бьюкенену надо было сделать свою интерпретацию роли Колтона максимально правдоподобной, и первое, что необходимо было сделать для этого, — прочитать статьи, которые он написал. Но на середине второго очерка — о Таити — он вдруг обнаружил, что прошло целых два часа. Он нахмурился. Чтобы прочитать несколько страничек, ему не должно было потребоваться столько времени. Неужели он заснул? Головная боль — а она так и не прошла с тех пор, как он получил этот удар по голове в Канкуне, — усилилась, и он удивил сам себя тем, что его больше не волновала эта роль писателя, пишущего о путешествиях. Он тяжело поднялся и перешел в кухню, которую от жилой комнаты отделяла лишь стойка, и налил себе выпить из бутылки виски, стоявшей рядом с холодильником вместе с бутылками джина и рома. Добавив в стакан лед и воду, он подумал, что хорошо бы принять душ. Завтра ему надо будет решить, что делать со сменой одежды. Вещи, которые он нашел в стенном шкафу в спальне, оказались ему малы. Но он не мог уйти из квартиры, не установив контакта с кем следовало. И в эту минуту зазвонил телефон.